Смеющийся труп - Страница 6

Миссис Кассиди вручила мне пару длинных розовых атласных перчаток. Я натянула их, с трудом протиснув пальцы в крошечные отверстия. Никогда не любила перчаток. В них у меня возникает такое чувство, будто я щупаю мир через занавеску. Но эти яркие розовые штуковины скрывали мои руки. Все шрамы исчезли. Хорошая девочка. Так держать.

Управляющая поправила на мне пышную атласную юбку, глядя на мое отражение в зеркале.

– Ну вот. – Она коснулась длинным накрашенным ногтем обведенных помадой губ. – Кажется, я придумала, чем можно скрыть это, э-э... мм-м... – Она сделала неопределенный жест в мою сторону.

– Шрам на ключице? – подсказала я.

– Да, – с облегчением кивнула она.

Только тут до меня дошло, что миссис Кассиди еще ни разу не произнесла слово “шрам”. Как будто оно было непристойным или грубым. Я улыбнулась самой себе в кольце зеркал. Но смех тут же застрял у меня в горле.

Миссис Кассиди держала в руках нечто из розовой ленты и искусственных белых цветов. Мне стало жутко.

– Что это? – спросила я.

– Это, – сказала она, подступая ко мне, – решение нашей проблемы.

– Хорошо, но что это?

– Ну, это воротник, элемент декора.

– Я должна надеть его на шею?

– Да.

Я покачала головой:

– Так не пойдет.

– Мисс Блейк, я испробовала все, чтобы скрыть этот, эту... отметину. Шляпы, прически, просто ленточки, корсажи... – Она в прямом смысле слова уронила руки. – Я исчерпала всю свою фантазию.

Вот в это я могла поверить. Я глубоко вздохнула.

– Я вам сочувствую, миссис Кассиди, честное слово. Я для вас как чирей на заднице.

– Я бы никогда так не сказала.

– Знаю, поэтому и говорю за вас. Но это – самая уродливая штуковина, какую я видела в этой жизни.

– Если у вас, мисс Блейк, есть предложение получше, я вся внимание. – Она скрестила руки на груди; освистанный мной “элемент декора” доходил ей почти до талии.

– Он же огромный, – отбивалась я.

– Он скроет ваш... – она поджала губы, – шрам.

Я испытала большое желание ей поаплодировать. Она все-таки произнесла это грязное слово. Были ли у меня предложения получше? Нет. Не было. Я вздохнула.

– Наденьте его на меня. По крайней мере, я должна посмотреть, что получится.

Она улыбнулась.

– Пожалуйста, приподнимите волосы.

Я сделала, как мне было велено. Она нацепила мне на шею свое изобретение. От кружев у меня сразу все зачесалось, ленты щекотались как черти, и я даже не хотела смотреть в зеркало. Я медленно подняла глаза и уставилась на свое отражение.

– Слава Богу, что у вас длинные волосы. Я вам их уложу перед свадьбой, и это поможет камуфляжу.

Штука, обвивавшая мою шею, напоминала нечто среднее между собачьим ошейником и самой большой в мире манжетой. Розовые бантики торчали у меня из шеи, как опята из пня. Это было отвратительно, и никаким количеством причесок и укладок невозможно было ничего исправить, однако шрам был полностью закрыт, просто как будто его и не было. Чудеса!

Я только покачала головой. Что я могла сказать? Миссис Кассиди приняла мое молчание за согласие. Плохо она меня знает. Тут зазвонил телефон и спас нас обеих.

– Я на минутку, мисс Блейк. – Она бесшумно удалилась. Толстый ковер приглушил стук ее высоких каблуков.

А я осталась стоять и пялиться на себя в зеркало. Волосы и глаза у меня почти одного оттенка – волосы черные, а глаза такого темного тона, что кажутся черными, хотя на самом деле карие. Этим я пошла в свою латинскую мать. Но кожа у меня бледная – результат вмешательства германской крови отца. Если меня слегка подкрасить, я буду мало, чем отличаться от фарфоровой куклы. Наденьте на меня пухлое розовое платье, и я буду казаться тонкой, изящной, миниатюрной. Вот черт!

Все остальные женщины из приглашенных на свадьбу выше меня на несколько дюймов. Возможно, кому-то из них такое платье действительно будет к лицу. Но что-то мне в это не верится.

Для пущего унижения мы все должны будем надеть нижнюю юбку с обручем. Я напоминала себе иллюстрацию к роману “Унесенные ветром”.

– Ну вот, вы замечательно выглядите. – Вернулась миссис Кассиди. Она сияла улыбкой.

– У меня такое чувство, будто меня воткнули в торт, – сказала я.

Ее улыбка несколько померкла. Она сглотнула.

– Вам не нравится моя последняя идея, – сказала она, словно уличая меня в преступлении.

Из раздевалки вышла Элси Марковиц. За ней плелась хмурая Кейси. Я-то понимала, каково ей.

– О, Анита, – пропела Элси, – вы выглядите просто восхитительно.

Чудесно. “Восхитительно” – как раз то, что я хотела услышать.

– Спасибо.

– Особенно мне нравятся бантики у вас на шее. Мы все наденем такие, вы знаете?

– Что ж, я вам сочувствую, – сказала я.

Она нахмурилась.

– Мне кажется, они только подчеркивают красоту платья.

Теперь была моя очередь нахмуриться.

– Вы это серьезно?

Элси, казалось, была немного озадачена.

– Ну конечно. Вам ведь нравится платье?

Я решила не отвечать, чтобы не дай Бог кого-нибудь не шокировать. Ясное дело, чего еще ждать от женщины, у которой совершенно нормальное имя – Элизабет, – но она предпочитает, чтобы ее называли коровьей кличкой?

– Это действительно самая последняя вещь, которую мы можем использовать для камуфляжа, миссис Кассиди? – спросила я.

Она кивнула – один раз и очень твердо.

Я вздохнула, и она улыбнулась. Победа была на ее стороне, и она это знала. А я знала, что меня ждет поражение, еще в тот момент, когда увидела платье; но если мне суждено проиграть, я намерена как можно дороже продать свою шкуру.

– Хорошо. Дело сделано. Деваться некуда. Я надену это.