Смеющийся труп - Страница 94

К оглавлению

Бруно подгребал к нам. Он тяжело опирался на стену, но дуло его пистолета смотрело мне прямо в грудь.

– Я был бы счастлив пристрелить тебя на месте, – сказал он. Голос его был хриплым от боли.

– Разбитая коленка болит, да? – спросила я с улыбкой. Лучше умереть, чем стать добровольной прислужницей королевы вуду.

Он скрипнул зубами. Пистолет чуть заметно дрогнул, но я думаю, что скорее от гнева, чем от боли.

– Я буду счастлив тебя убить.

– В последний раз у тебя это плохо вышло. Я думаю, рефери присудил бы очко мне.

– Здесь нет никаких гребаных рефери. Я тебя убью.

– Бруно, – сказал Гейнор, – она нужна нам целой и невредимой.

– А после того, как она оживит зомби? – спросил Бруно.

– Если она станет помощницей Сеньоры, тебе нельзя будет ее трогать. Если заклинание не сработает, сможешь ее убить.

Бруно оскалил белые зубы. На улыбку это было мало похоже.

– Я надеюсь, что заклинание не подействует.

Гейнор смерил своего телохранителя колючим взглядом.

– Не позволяй личным чувствам возобладать над деловыми соображениями, Бруно.

Бруно с трудом сглотнул.

– Да, сэр. – Казалось, ему тяжело произносить этот титул.

За спиной у Доминги возник Энцо. Он остановился у стены, стараясь держаться подальше от хозяйской “зверюшки”.

Антонио наконец лишился работы телохранителя. Ну и правильно. Ему бы лучше по голубям из рогатки стрелять.

Томми, прихрамывая, подошел поближе к нам. В руках у него был большой “магнум”. Лицо его было пунцовым от гнева, а возможно, и от боли.

– Я тебя убью, – прошипел он.

– Займи очередь, – сказала я.

– Энцо, помоги Бруно и Томми привязать эту маленькую девочку к стулу в комнате. Она намного опаснее, чем кажется, – сказал Гейнор.

Энцо схватил меня за руку. Я не стала сопротивляться. Я полагала, что в его руках мне будет лучше, чем в руках любого из этих двоих. Томми и Бруно смотрели на меня так, словно очень рассчитывали на мое неповиновение. Я думаю, им не терпелось сделать мне больно.

Когда Энцо вел меня мимо них, я спросила:

– Это из-за того, что я – женщина, или вы в принципе не умеете проигрывать?

– Я ее пристрелю, – прохрюкал Томми.

– Попозже, – сказал Гейнор, – попозже.

Интересно, он это всерьез? Если заклинание Доминги сработает я превращусь в живого зомби и буду выполнять ее волю. Если оно не сработает, Томми или Бруно, или оба вместе меня укокошат. Я надеялась, что есть еще что-то третье.

36

Что-то третье заключалось в том, что я очнулась привязанной к стулу. Из трех предложенных вариантов это был лучший, но ненамного. Я не люблю, когда меня связывают. Это означает, что больше выбора у меня нет. У Доминги были обрезки моих волос и ногтей. Волосы и ногти для того, чтобы составить заклинание повиновения. Вот черт.

Стул был старым, с прямой спинкой. Мои запястья были привязаны к задним ножкам, а ноги – к передним. Веревки были затянуты туго. Я напрягла мускулы в надежде немного ослабить узлы. Никакого эффекта.

Меня связывали уже не однажды, и всякий раз я тешила себя иллюзией, что, как Гудини, смогу ослабить путы и освободиться. Почему-то так никогда не получается. Если уж тебя связали, ты остаешься связанным, пока тебя не отпустят.

Беда только в том, что на сей раз меня отпустят лишь затем, чтобы испробовать на мне маленькое гадкое заклинание. Я должна сбежать раньше. Чего бы мне это ни стоило. Милый Боже, пожалуйста, дай мне сбежать.

Дверь открылась, словно в ответ на молитву, но это был не освободитель.

Вошел Бруно, неся на руках Ванду. Правая сторона ее лица была в засохшей крови. Над глазом порез, на левой щеке – огромный синяк. Нижняя губа была разорвана и еще кровоточила. Глаза были закрыты. По-моему, она была без сознания.

У меня тоже был весьма болезненный синяк на левой стороне лица – последствия схватки с Бруно, – но по сравнению с тем, что выпало на долю Ванды, это было ничто.

– И что теперь? – спросила я Бруно.

– Это тебе для компании. Когда эта шлюха очнется, спроси ее, что еще Томми с ней делал. Может, тогда ты станешь сговорчивее.

– А я думала, что Доминга собралась меня околдовать, чтобы помочь вам, недоумкам.

Он пожал плечами.

– Гейнор не слишком верит в нее с тех пор, как она так облажалась.

– Он никому не дает второго шанса, – заметила я.

– Это уж точно. – Он положил Ванду на пол. – Ты, девочка, лучше прими его предложение. Одна мертвая шлюха – и ты получишь миллион долларов. Соглашайся.

– Вы хотите использовать Ванду в качестве жертвы? – Даже мне показалось, что мой голос звучит устало.

– Гейнор не дает второго шанса.

Я кивнула.

– Как твое колено?

Бруно поморщился.

– Я его вправил.

– Боль, наверное, была адская, – сказала я.

– Еще бы. Если ты не согласишься на предложение Гейнора, то узнаешь это на собственной шкуре.

– Око за око, – сказала я.

Бруно кивнул и поднялся. Он старался не слишком нагружать правую ногу. Увидев, что я смотрю на его больное колено, он сказал:

– Поговори с Вандой. И хорошенько подумай. Гейнор говорит, что превратит тебя в калеку, а потом сделает своей игрушкой. Ты же этого не хочешь.

– Как у тебя хватает совести на него работать?

Бруно пожал плечами.

– Он хорошо платит.

– Деньги – это еще не все.

– Так обычно говорят те, кто никогда не голодал.

Он меня подловил. Мне оставалось только молча смотреть на него. Мы пялились друг на друга минут пять. Наконец в его глазах мелькнуло что-то человеческое. Я не могла бы сказать, что именно. Впрочем, я понимала, что это все равно ничего не значит.